«Мы все равно европейская страна»

16 февраля на семинаре Центра исследований гражданского общества и некоммерческого сектора ВШЭ с докладом «Гражданское общество и выборы: взаимное влияние как фактор нового политического процесса в России» выступила старший научный сотрудник центра Элла Памфилова.

Свой доклад, основанный на богатой подборке исследовательских материалов и экспертных оценок, Элла Памфилова готовила, находясь в течение нескольких месяцев на научной стажировке в США. Более того, презентация доклада впервые состоялась на семинаре, организованном Институтом Кеннана в Международном центре Вудро Вильсона в Вашингтоне. Это обстоятельство не могло не стать поводом для шутки о «вашингтонском обкоме», вполне отражающей привычные для большой части российского общества стереотипы. Назвать подготовленную ею работу в полной мере научной Элла Памфилова не решилась, сославшись на то, что она не ученый, а скорее практик, полагающийся на накопленный общественный и политический опыт, а иногда и на интуицию.

Однако первый проректор ВШЭ, научный руководитель Центра исследований гражданского общества и некоммерческого сектора Лев Якобсон отметил, что, несмотря на эти оговорки, доклад следует признать именно научным: «Он опирается на значительный фактический материал, а выводы, представленные в нем, верифицируемы, — сказал Лев Якобсон. — В ближайшем будущем мы сможем увидеть, оправдается ли ряд высказанных в докладе прогностических суждений, но обсуждать его будем уже сегодня».

Как следует из названия, в докладе анализировались отношения власти и «системных» политических сил с общественными организациями, движениями и инициативами в период, предшествовавший парламентским выборам, и после них. Попытка повлиять или даже использовать общественный ресурс была предпринята властью задолго до начала протестных акций в декабре 2011 года. Одним из характерных примеров присоединения общественных организаций к действующим политическим силам Элла Памфилова назвала создание вокруг Владимира Путина Общероссийского народного фронта (ОНФ). Впрочем, эта попытка (как и аналогичные усилия конкурентов правящей партии, в частности, Народное ополчение, созданное КПРФ) оказалась провальной. «Немало людей просто запуталось в их сходных названиях и сочло, что это одно и то же, — отметила Элла Памфилова. — В результате ни ОНФ, ни Народный фронт не оказали влияния на электоральные предпочтения граждан».

Одновременно консолидировали свои усилия несистемная оппозиция и гражданские активисты — важным в этом отношении стало проведение в июне форума «Антиселигер». Начали проводиться мероприятия и в регионах, причем в них «участвовали сталинисты и антисталинисты, либералы и коммунисты — все, кто вне зависимости от политических убеждений стремились добиться проведения честных выборов».

Одной из ключевых тем в блогосфере стал выбор стратегии поведения на выборах. Масла в огонь подлили скандальные выборы Валентины Матвиенко в ставшей уже «мемом» Красной Реченьке. «И все-таки даже тогда было трудно предположить, что думские выборы станут главным событием 2011 года в глазах общества», — признала Элла Памфилова.

Поворотным событием для политических элит, на взгляд докладчицы, стала «рокировка», произошедшая 24 сентября, когда «Медведев и Путин назначили друг друга». «Это в первую очередь повергло в шок политический бомонд, и я убеждена, что сам Медведев пережил глубокую личную трагедию, — сказала Элла Памфилова. — Но что касается реакции широких слоев общества на рокировку, то она, как показывают данные опросов, была слабая. Волна до них докатилась позже, в конце ноября».

Ближе к выборам в Госдуму стали активно складываться неформальные сетевые организации. На «Антиселигере-2» состоялись дебаты между Алексеем Навальным и Борисом Немцовым с Гарри Каспаровым, на которых обсуждалось, что необходимо делать в день выборов — голосовать или портить бюллетени. Лозунг Навального «голосуй за любую другую партию, кроме “Единой России”» получил поддержку и, как показали результаты выборов, оказался чрезвычайно эффективным.

Элла Памфилова отметила важную роль, сыгранную в день голосования и последующие дни, журналистским сообществом. Несмотря на DDoS-атаки, направленные против информационных и правозащитных сайтов, в Сети появилось множество документальных и видеосвидетельств, а также статей, рассказывающих о многочисленных фактах нарушений на выборах. «Нарушений на самом деле было не намного больше, чем в предыдущие годы, поверьте моему опыту как политика, — заметила Элла Памфилова. — Просто впервые общественности удалось в таком объеме вытащить эти манипуляции на белый свет. Новые, назначенные, региональные руководители не имели избирательного опыта. Они были недостаточно квалифицированными, в отличие от прошлых «тяжеловесов», чтобы тонко и умно фальсифицировать выборы. Их легко было схватить за руку».

Грубое административное и информационное насилие, вызвавшее раздражение граждан, развитие аудио- и видеотехнологий, расширение доли охвата интернета и активизация молодежи — эти факторы, по мнению Эллы Памфиловой, определили ключевые отличия в реакции населения на выборы по сравнению с предыдущими годами. Обострила ситуацию и невозможность легально опротестовать даже откровенно сфальсифицированные результаты выборов, этого не позволяет сделать ни выборное законодательство, ни судебная практика. В таких условиях призывы обращаться в суд при обнаружении нарушений звучали по меньшей мере цинично.

«Про митинги я не буду говорить — вы сами все видели и знаете, — продолжила Элла Памфилова. — Но у меня сложилось впечатление, что Путин все еще до конца не понял, что страна уже другая. И своими действиями он увеличивает число людей, которые готовы участвовать в протестных акциях».

Элла Памфилова также особо отметила мирный и конструктивный характер митингов за честные выборы: «Я проанализировала данные трех опросов, проводившихся в ходе этих митингов, и вот что по ним можно сказать. На улицы вышел креативный класс — это люди, которые не собираются уезжать из страны, люди, которые действуют и будут действовать в правовом поле, люди, которые хотят сменяемости власти. С ними нужно говорить, а не объявлять врагами народа и противопоставлять Болотной Поклонную. Антизападная риторика сейчас не работает».

Перейдя к выводам, содержащимся в докладе, Элла Памфилова, прежде всего, отметила, что «революции в стиле арабской весны в России не будет, а именно революция пугает всех больше всего». Она напомнила данные всемирного опроса BBC, согласно которым Россия стала единственной страной, чьи граждане отрицательно отнеслись к цепи революций, прокатившихся в 2011 году по арабским странам.

Парламентские выборы, по мнению докладчика, были лишь поводом, а не причиной прорыва «давно зревшего недовольства». Общим знаменателем здесь является «недовольство системным политическим тупиком, при котором у активной части населения нет возможностей самореализоваться и при котором в то же время сохраняется высокий уровень социальной несправедливости».

При этом Элла Памфилова уверена, что наибольшей активности протестное движение достигнет не в марте, сразу после президентских выборов, а летом. Кроме того, протестная волна будет принимать все более организованный характер, и именно в ее недрах вызреют новые политические и общественные лидеры. Этому будет способствовать и усиление ресурса неформальных некоммерческих организаций (НКО), куда из традиционных НКО перетекают идеи и активисты (впрочем, организационный потенциал и опыт «старых» НКО все равно необходимо использовать). Аналогичные процессы будут заметны и в политической сфере — старой верхушке системных и несистемных партий придется уступить свое место лидерам новой волны.

«О двух сроках Путина речь идти не может, — полагает Элла Памфилова. — Общество изменилось и этого не позволит. Что бы там ни говорили, но я убеждена, что наше гражданское общество — зрелое. Общественный ресурс будет работать на динамичное развитие, но не допустит радикализации и дестабилизации нашей страны».

В свое время власти удалось «устроить политическое кладбище с партиями-призраками», но погасить гражданскую активность, считает докладчик, у власти не получится, поскольку гражданское общество стало «невероятно энергоемко».

«Нужно развеять миф о том, что гражданские права и свободы востребованы только в крупных городах, — продолжила Элла Памфилова. — Недавний масштабный опрос Фонда «Общественное мнение», анкета для которого была разработана в нашем центре, наглядно показал, что нет такого противопоставления. Мы все равно европейская страна, так что хватит метаться из крайности в крайность, работать нужно со всеми, кто готов это делать в правовом поле. Нам нужна процедура сменяемости власти хотя бы потому, что ключевые вопросы в сегодняшнем мире с его проблемами и кризисами не может решать один человек».

Своего рода оппонентами Эллы Памфиловой на семинаре выступали президент Ассоциации независимых центров экономического анализа, профессор МГУ имени М.В.Ломоносова Александр Аузан и председатель комиссии Общественной палаты РФ, профессор ВШЭ Иосиф Дискин. Алекcандр Аузан в своем комментарии остановился на трех моментах. Во-первых, с приближением выборов нарастает субъектность, а не факторность процесса взаимоотношений политических и общественных сил. «Поэтому первое заключение, которое я вижу, — отметил он, — такое: если вы не «цепляете» под политическую партию гражданскую организацию, то начинается ее произвольная реакция на запросы граждан».

Второй вывод связан с изменением вида социального капитала — из бондингового (то есть закрытого) он превращается в бриджинговый, способствующий созданию широких общественных коалиций (в митингах участвовали представители самых разных политических и идеологических взглядов и культур). «Как полагается настоящей профессуре, мы упустили из виду этот живой процесс», — признал Александр Аузан. Наконец, он полагает, что не только в России, но в мире происходит новый ценностный сдвиг, схожий с тем, что наблюдался в Европе в 1968 году.

«Мы априорно полагаем, — отметил, в свою очередь, Иосиф Дискин, — что российское общество устроено, как западное, в том смысле, что универсальные ценности являются таким же значимым регулятором социального сознания и деятельности, как на Западе. Эмпирика не сильно убеждает в этом. Регулятором у нас выступают не универсальные ценности, а партикулярные. И речь идет не о сдвиге ценностей, а о сдвиге моделей социального действия — это совсем другая история. Те граждане, которые переходят к рациональному пониманию обыденной жизни, будут выступать в роли индикаторов фронтальной институциональной среды».

Присоединившаяся к дискуссии директор по исследованиям Фонда «Общественное мнение» Елена Петренко обратила внимание коллег, что за потоком эмоциональных оценок, сопровождавших протестные акции, «никто не заглянул в того самого среднестатистического «хомяка», который «расправил плечи». Кроме того, она указала на возможность изучения выборов как культурного феномена. «Выборы — это единственное оставшееся у нас всенародное гражданское действие, — заметила Елена Петренко. — Обратите внимание: люди идут голосовать, одеваясь в лучшую одежду, берут с собой детей, показывают им, как нужно голосовать. А для тех, кто пришел голосовать впервые, выборы напоминают процесс инициации во взрослую жизнь».

«В нашем обществе феномен выборов имеет особое значение, и не только в силу разного рода ограничений и манипуляций, — согласился с этой оценкой Лев Якобсон. — Мне кажется, что этот сюжет достоин отдельного обсуждения в рамках наших семинаров. С ним в значительной степени связана перспектива самой возможности иметь в России честные выборы — не в смысле их проведения, а в смысле их восприятия и легитимности их результатов в глазах людей. При организации самых честных выборов будут ли их итоги восприниматься так, как это происходит, например, в Соединенных Штатах? Лично у меня на этот счет большие сомнения».

Директор Центра исследований гражданского общества и некоммерческого сектора Ирина Мерсиянова отметила, что за восторгами по поводу внезапно пробудившейся общественной жизни журналисты и даже некоторые эксперты забывают о других видах гражданской активности, относящихся к категории повседневных. «Как мы тогда воспримем данные о том, что каждый четвертый житель России вовлечен в добровольческую активность, пусть и неформальную, а почти половина осуществляет разного рода пожертвования? — продолжила Ирина Мерсиянова. — Много говорится об особенной активности интернет-аудитории. Но мы в рамках мониторинга состояния гражданского общества проводим опросы, выясняем, насколько ответственными за будущее своей семьи, города и страны чувствуют себя респонденты. И результаты, полученные нами среди интернет-аудитории, абсолютно укладываются в среднестатистические показатели по стране».

Итог дискуссии, некоторые участники которой высказали довольно пессимистичные прогнозы развития ситуации, связанные как с «закручиванием гаек», так и с обострением национального вопроса, подвел Лев Якобсон: «Доклад Эллы Александровны богат по содержанию и повлек за собой много ассоциаций и сюжетов, требующих дополнительного обсуждения. Я обозначу только некоторые из них. Нарастание гражданской активности назревало, оно было вызвано как тенденциями развития нашего общества, так и наложившимся фактором кризиса. Мир находится в переходном состоянии — самые разные люди в самых разных обществах чувствуют, что так дальше жить нельзя. В то же время то, что произошло у нас, стало еще и реакцией общества на элементарное хамство, допущенное в их отношении. Именно поэтому на первый митинг на Болотной пришли люди совершенно разных взглядов и убеждений. А дальше нам всем нужно думать. Думать, например, над тем, насколько гармонизация общественных отношений может быть достигнута через выборы, пусть и самые честные. Кроме того, можно услышать, что классовой повестки дня нет — она есть, и еще какая. Другое дело, что она может раствориться в националистической теме. Я не говорю, что сейчас назревает повторение ситуации 1917 года. Но мы, по большому счету, по-прежнему не знаем общества, в котором мы живем. А это значит, что нам еще очень многое предстоит сделать».

 

Олег Серегин, Новостная служба портала ВШЭ

Фото Ивана Морякова