«Не учу, а делюсь мыслями, чувствами, опытом»

Практикующий психотерапевт и доцент кафедры общей и экспериментальной психологии факультета психологии ВШЭ Юлия Овчинникова, по мнению студентов, — один из лучших преподавателей, читавших лекции в Высшей школе экономики в 2011 году.

— Юлия Германовна, как вы восприняли результаты конкурса «Лучший преподаватель 2011 года»? Они были для вас очевидными или неожиданными?

— Они были приятны. Хотя не могу сказать, что были неожиданными. Я вижу по реакции студентов на занятиях, что наш процесс общения складывается довольно успешно. Еще когда я только начинала работать, были случаи — студенты стремились попасть на мои занятия, переходя из других групп, а мне тогда было всего 23 года. И сейчас по итогам каждого курса я прошу студентов дать мне анонимную «обратную связь» — описать впечатления, что понравилось, а что нет. Так вот в прошлом году бакалавры и магистры, не сговариваясь, про совершенно разные дисциплины, которые я вела, написали, что курс был для них вдохновляющим: появилось желание быть в профессии, работать, совершенствоваться; писали про теплую открытую атмосферу на занятиях. Это для меня очень ценно.

— Как складывался ваш преподавательский путь, почему вы выбрали эту профессию?

— Я из семьи преподавателей философии, выросла среди томов Аристотеля, Гегеля, Маркса… И выбор профессии для меня был естественным. Еще в школе я вела какие-то уроки в младших классах, а во время учебы в университете подрабатывала репетитором английского. Занятия у студентов начала вести, когда училась в аспирантуре МГУ, преподавала там, а восемь лет назад пришла работать в Вышку.

Помню, тогда поразило то, что мне, молодому преподавателю, дали вести фундаментальный курс по общей психологии — я и сейчас читаю его, но тогда казалось, что рано. В этом большой плюс Вышки — вера в твой потенциал и поддержка коллег. Если вы молоды и талантливы, у вас будет возможность проявить себя и преподавателем, и исследователем — можно искать «свое», что-то творчески менять, никто не обязан многие годы читать одно и то же.

Мне нравится преподавать. У меня нет ощущения, что я кого-то чему-то учу, для меня это скорее встреча и обмен мыслями, чувствами, опытом. И мне кажется, очень важной в преподавании является именно эта возможность делиться опытом, рассказывать о том, чего нельзя прочитать в учебниках. Сейчас я совмещаю две профессии — помимо факультета работаю психотерапевтом в психологическом центре «Диалог». И объяснение теории психологии всегда сопровождаю примерами из практики. Для студентов это важно, они говорят, что благодаря такой подаче материал становится понятным.

— А чем был вызван ваш интерес к психологии?

— Помню, лет в 13 сказала подруге: «Я хочу помогать людям, хочу быть психологом». Не знаю, что и откуда я знала про эту на тот момент малоизвестную профессию, но уверена, что не ошиблась с выбором. Мне интересна психология. Сложно заниматься тем, что неинтересно. В каждой лекции и теме я стараюсь найти что-то, что отзывается во мне.

— Преподавание — энергозатратная профессия?

— Да. Лет шесть назад один из студентов сказал, что мои семинары «психотерапевтичны». До сих пор размышляю над его словами: тогда они мне были приятны, а сейчас думаю, может, стоит четче разделять эти области соприкосновения с другими людьми. Еще про энергозатратность: после рождения ребенка поняла, что чтение лекций на большую аудиторию (100-150 человек) — не для меня. Я могу их читать, и будут результаты, но требуется слишком много сил…

И сейчас, когда меня назвали лучшим преподавателем, мне впервые пришла в голову мысль, что, возможно, стоит сделать перерыв в преподавании. Не хватает времени, в том числе на научно-исследовательскую работу, есть направления, которые мне интересны, но для исследований нужно перераспределить усилия…

— Вы читаете лекции психологам, политологам, журналистам. Есть особенности преподавания на разных факультетах?

— Работая со студентами, я стараюсь сформировать у них навыки психологического мышления. И неважно, на каком факультете студент учится — умение чуть иначе видеть реальность полезно всем. И, конечно, стараюсь учитывать, какое психологическое знание наиболее востребовано для будущей профессии этих студентов.

Человек в каком-то смысле устроен как слоеный пирог. Часто мы видим только один, верхний, слой этого «пирога», по нему формируя свое представление о другом. Так, мы видим чье-то высокомерное поведение и думаем, что это неприятный человек. Но ведь можно попытаться понять смысл и цель такого поведения. Может быть, человек так защищается, чувствуя себя неуверенно? Или — кто-то близкий вам вдруг перестал разделять ваши радостные чувства и переживания. Можно подумать, что вы плохо его знали — ошибались в нем. Но вдруг он переживает сильное страдание и боль, а вы в своей радости от него отдалились? Психологическое мышление дает возможность увидеть то, что стоит за внешним поведением, помогает лучше понять себя и других.

— На странице портала среди своих профессиональных интересов вы называете кризис личности. Ваша диссертация была посвящена теме «Роль конструктивного кризиса идентичности в развитии личности». С чем связан интерес к этой теме?

— Думаю, это реализация желания «помогать людям», о котором мы говорили выше. В юнгианском анализе есть понятие «раненого целителя», который и страдает, и может помогать другим при этом. Когда человеку помощь нужна в наибольшей степени? Когда у него кризис. Еще на первом курсе МГУ я писала курсовую работу по теме «Конфликт, стресс, фрустрация». На втором курсе — сменила научного руководителя и описала, чем хочу заниматься: говорила о том, что хочу разобраться в ситуации, когда человек переживает надрыв, надлом, как найти пути выхода... Мой научный руководитель тогда и сформулировала тему — кризис идентичности. И со второго курса я занималась этой темой.

Только в последние годы почувствовала снижение интереса к ней. Стали интересны не столько кризисы, сколько развитие человека в течение жизни. У нас есть много работ по развитию в детском и пожилом возрасте, а вот тема развития в зрелом периоде — практически «слепая» зона. А кризис — это только один из механизмов развития…

— Вы совмещаете преподавание психологии и психотерапию — насколько близки эти сферы деятельности?

— В последнее время я понимаю, что совмещать их на самом деле довольно сложно. Все-таки в психотерапии и академической психологии — разные методологии. И психотерапия для академической психологии во многом «чужая», ненаучна и недоказуема. Выводы, которые в ней получены, часто относятся к области иррационального. То, что для меня в психотерапии истинно, я не могу перенести в академическую психологию, потому что нет экспериментального подтверждения. Сейчас формируется такое направление, как доказательная психотерапия, которая предполагает проведение в психотерапии обоснованных с научной точки зрения исследований. Но какое развитие получит это направление, пока неясно. Уже есть примеры, когда современная наука подтверждает то, о чем говорил, допустим, Фрейд. Скажем, есть понятия нейропсихоанализа, зеркальных нейронов — научные объяснения того, как формируется привязанность ребенка к матери и почему так важен первый год жизни и контакт матери и младенца. Заключения, сделанные на основе разговоров психотерапевта с пациентами, получают научное обоснование.

— Когда вы выбирали профессию, она была столь же популярна, как сейчас?

— В год моего поступления в МГУ конкурс был большой — 10 человек на место. Сейчас конкурс даже меньше, но не потому, что психология стала менее популярной, просто стало больше вузов, где готовят психологов.

Когда я окончила вуз в 2000 году, устроиться на работу по специальности было довольно сложно — к психологам относились настороженно, к их услугам прибегали едва ли не с опаской…

— Но ведь небезосновательно.

— К сожалению, да, квалификация некоторых специалистов вызывает вопросы и сомнения. Есть примеры ухудшения психического состояния после обращения к психологу. Так в обществе формируется представление о психологе как о вредителе. Важно помнить, что подобные примеры можно найти в любой профессии. Но в практической психологии есть своя специфика, связанная с недостаточно разработанным законодательством в этой области.

Оказывать психологическую помощь сейчас может любой, кто получил психологическое образование. Но это неправильно, все-таки вузы не готовят психологов-консультантов. Нужно дорабатывать законодательство, чтобы лицензию на право заниматься этой деятельностью выдавали профессиональные сообщества. Они должны проверять, есть ли у человека профильное образование, опыт личной терапии и супервизии.

И это негативно сказывается на тех, кто лишь осваивает профессию. Я заметила, что многие студенты сейчас активно интересуются темой профессионального выгорания, хотя еще не начали работать. Это происходит на третьем курсе, как только у них начинаются специализированные предметы. Происходит сильная «раскачка», связанная с личными переживаниями и нерешенными вопросами. Молодые талантливые ребята, едва окончив университет, уходят из профессии, срываются, так как оказываются чувствительными и незащищенными в восприятии переживаний других людей. На некоторых программах по подготовке практикующих психологов эта проблема решается за счет прохождения личной психотерапии и супервизии.

— А есть еще какие-то способы предотвратить эмоциональное выгорание?

— В первую очередь, это работа со своими внутренними проблемами с психотерапевтом, в психотерапевтических и учебных группах, связанных с самопознанием, на тренингах…

Преподаватели, конечно, тоже должны думать о подаче материала. Есть тяжелые темы, когда мы говорим, например, о суицидах, деструктивных выходах из кризисов. Всегда нужно думать, как этот материал преподнести, чтобы он не напугал студентов, чтобы они почувствовали в чем-то опору.

И, конечно, надо помнить, что если вы только входите в профессию, не надо браться за сложные случаи или делать это под присмотром старших коллег, супервизора. Идея, что психолог должен обязательно всем помочь, — опасная иллюзия. Важно знать свои возможности и ограничения. Только зная о них и их преодолевая, можно развить себя и личностно, и в профессии.

 

Елена Кузнецова, специально для новостной службы портала ВШЭ